Рукопись исполнена по приказу Абд ал-Латиф-хана (1540—1551), внука Абулхайр-хана.
В ее миниатюрах выразились особенности, характерные для живописи Мавераннахра середины XVI века. В центре композиции — сам Чингиз-хан, около него сыновья. Рядом — застывшие в почтении придворные, сидящие на ковре; масштабы их фигур значительно меньше, чем у нейтральных персонажей. Действие происходит не в традиционно роскошном, богато убранном зале, а в степи, на лоне природы, что подчеркивает своеобразие местных обычаев, характер кочевой, суровой жизни Средней Азии. При общем лаконизме художественного решения, отсутствии орнаментики, мастер старается достоверно воссоздать исторический эпизод, включая ряд бытовых деталей. К ним относится изображение колчана со стрелами, лежащего за спиной хана. Колчан по размеру почти равен фигуре любого из придворных; это несоблюдение масштабности не случайно. Чингиз-хан — завоеватель, и стрелы — атрибут, подчеркивающий его воинственность. Бытовая деталь приобретает здесь символическое значение. На первом плане декоративно прорисованные кони в богатом убранстве — голубой, пегий, гнедой, белый. Кони — первые друзья воина, поэтому им уделено особое место в композиции.
Столик с узкогорлыми кувшинами для вина, блюда с яствами акцентируют праздничный характер события, изображенного скупыми художественными средствами, строго и просто. Торжественности обстановки соответствует и нарядное, но неяркое колористическое решение, построенное на сочетании приглушенно-золотистого фона и голубых, красных и зеленых тонов одежд.